|
|
В РОССИЙСКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ средствах массовой информации имя профессора Горбатикова почти всегда употребляется со словосочетанием «спас жизнь». Применительно к Кириллу Викторовичу оно стало даже каким-то обыденным, само собой разумеющимся, хотя каждый раз в операционной благодаря доктору совершается настоящее чудо.
Среди его пациентов есть такие, которым всего несколько дней от роду. Иногда даже имени у малютки нет, а страшное заболевание, ставящее под угрозу дальнейшее существование, уже налицо. И лишь вера да искусные руки кардиохирурга способны предотвратить беду. В такие моменты люди и понимают, что кардиохирургами становятся по воле провидения, что они избраны дарить жизнь кем-то свыше.
Для нашего героя путь в кардиохирургию начался с увлечения научно-популярной литературой. А дело было так. Начитавшись рассказов знаменитого французского исследователя мирового океана, фотографа, режиссера и изобретателя Жака-Ива Кусто, тогда еще школьник Кирилл Горбатиков решил стать исследователем морских глубин. Для этого нужно было ехать учиться в Ленинград. Потенциальный студент уже получил приглашение из ленинградского специализированного вуза, однако препятствием на пути к осуществлению заветной мечты стали родители. Они не желали расставаться с сыном, отпускать его в далекую северную столицу с ее многочисленными соблазнами. Мама, Лидия Иосифовна, будучи не в силах найти выход из сложившейся ситуации, только плакала. А вот папа, Виктор Андреевич, бывший партизан, фронтовик, оказался более находчивым. Понимая, что запрет на отъезд в ультимативной форме может возыметь обратное действие, он принес сыну книгу – дневник знаменитого кардиохирурга Николая Михайловича Амосова «Мысли и сердце».
Это было абсолютное попадание в десятку!
На страницах своего дневника доктор рассказывает о медицине, раскрывает сущность творчества хирурга, оперирующего на сердце, показывает, как человек, идущий непроторенной дорогой, ищущий, сомневающийся, ошибающийся, побеждает в борьбе за самое святое что есть на земле – за жизнь человека. Рассуждения Амосова откровенны до беспощадности, он ведет разговор с собственной совестью. И читателя учит мыслить точнее и глубже, заставляет задуматься над тем, как жить. Книга эта стала письменным памятником непростому труду врача. Многие после Николая Михайловича пытались написать нечто подобное, но не смогли превзойти его по силе и проникновенности. «Мысли и сердце» привели в сердечнососудистую хирургию не одно поколение выдающихся врачей. Среди них и Кирилл Викторович Горбатиков.
В БОЛЬШОЙ И МНОГОГРАННОЙ жизни профессора Горбатикова родители занимают особое место. Это и непререкаемый авторитет, и лучшие друзья, и объект нежной сыновней любви и, конечно же, пример профессионализма. Оба они всю жизнь проработали в Тюменском нефтегазовом комплексе, стояли у самых истоков его развития. Отец, Виктор Андреевич Горбатиков, человек в нашем регионе легендарный. Он кандидат технических наук, доцент, член-корреспондент РАЕН, почетный работник топливно-энергетического комплекса России, лауреат премии Совета Министров СССР. Мама, Лидия Иосифовна, – талантливый геофизик.
В Тюмень Горбатиковы приехали в далеком 1964 году из солнечного Азербайджана. Лидия Иосифовна была родом из этой республики, а Виктор Андреевич попал на побережье Каспийского моря по институтскому распределению. На тот момент за плечами старшего Горбатикова была Великая Отечественная война, оккупация, работа в партизанском отряде, учеба в одесской мореходке. Последнее связано с мечтой о дальних берегах и странах, которой фронтовик загорелся в послевоенные годы.
Но для человека, побывавшего в оккупации, путь за рубеж был закрыт, поэтому пришлось переквалифицироваться в гидрогеологи. По окончании в 1953 году Одесского гидротехнического института Виктор Андреевич поехал работать инженером-гидротехником на Каспий. Там встретил свою будущую супругу. А чуть позже пара получила приглашение приехать в Тюменскую область, где началось активное освоение западно-сибирских нефтяных и газовых недр.
Всю жизнь Виктор Андреевич проработал в Тюменском научно-исследовательском и проектном институте природных газов (ныне – ООО «ТюменНИИгипрогаз»), был заместителем директора по науке, руководил научным обеспечением проектного производства по обустройству нефтяных месторождений в условиях болот и вечной мерзлоты. Внес значимый вклад в разработки систем автоматизированного проектирования обустройства нефтяных месторождений «Миннефтепрома».
Успешная карьера не помешала Виктору Андреевичу быть хорошим отцом. В 1968 году у Горбатиковых родился сын Кирилл. С самых юных его лет отец старался разговаривать с ребенком на равных, передать свой жизненный опыт, мировоззрение, но при этом не ограничивал, а расширял его сознание и свободу. Он понимал, что главная роль отца – дать новую жизнь, а не клонировать свою собственную. Поэтому даже в тот переломный момент, когда Кириллу нужно было делать профессиональный выбор, не стал настаивать на своем, а лишь подтолкнул, не отнимая право самому решать, как будет лучше.
Взаимоотношения отца и сына Горбатиковых – это, в первую очередь, взаимоотношения двух мужчин, любящих и уважающих друг друга. У них всегда были и есть общие темы, «секреты». Так, например, в пять лет Виктор Андреевич привел сына в храм. Это были советские времена. Заместителю директора по науке в церковь ходить было не то, что не положено, а даже чревато. После крещения сына он объяснил мальчику, что болтать о произошедшем ни в коем случае нельзя. И Кирилл понял.
НАВЕРНОЕ, ВЫ УЖЕ ДОГАДАЛИСЬ, что учиться после школы Кирилл Викторович поступил в Тюменский медицинский институт, где на становление будущего специалиста здравоохранения колоссальное влияние оказали его преподаватели. Кардиохирургия, как и любая другая наука, не оторвана от медицины в целом. Alma mater дала студенту обширные знания по патологической физиологии, анатомии, кардиологии. Кстати, многое из того, что читалось на лекциях в те годы, актуально до сих пор. Например, по кардиологии, которую преподавал Валерий Абрамович Дроздов. Кстати, именно Дроздов привил стремление знать как можно больше, и не только в рамках своего направления. Он всегда говорил: если человек занимается абдоминальной хирургией, то должен стать и хорошим гастроэнтерологом; если же кардиохирургией, обязан на голову превзойти обычного кардиолога, готовящего пациента к операции. Это железное правило сослужило добрую службу не одному поколению маститых специалистов.
С большой теплотой Кирилл Горбатиков вспоминает великолепного пульманолога, доцента Тюменской государственной медицинской академии, заслуженного врача РФ Евгению Абрамовну Гохберг. С огромным пиететом произносит наш герой имя легенды тюменской хирургии Рашида Валиевича Зиганшина, профессора, заслуженного врача РСФСР, изобретателя, внедрившего в Западной Сибири новые хирургические методики.
– Определяющую роль в моей судьбе сыграли Григорий Дмитриевич Мезенцев и Анатолий Шулимович Бышевский, – говорит Горбатиков. – Это руководители моей кандидатской диссертации (она была написана по двум темам: сердечно-сосудистая хирургия и биохимия свертывания крови). Григорий Дмитриевич вообще дал мне путевку в жизнь. Дело в том, что фундаментальные знания по кардиохирургии в институте в ту пору получить было невозможно. Что давал двухнедельный курс лекций? Ничего! К слову, и сегодня то, что преподают в вузе, больше относится к отвлеченной теории. Вооружение знаниями, подкрепленными на практике, как тогда, так и сейчас происходит в ординатуре. Григорий Дмитриевич добился того, чтобы мне дали целевую ординатуру по кардиохирургии. Сделать это было сложно, ведь советские нормативы были сильнее существующих сегодня. Но, он это сумел! А все, что касается такого важного аспекта работы кардиохирурга, как биохимия свертывания крови, я узнал от Анатолия Шулимовича Бышевского – доктора медицинских наук, профессора, члена-корреспондента Российской Академии наук.
ПОСЛЕ ВУЗА Кирилл Горбатиков пришел работать в отделение сердечнососудистой хирургии Тюменской областной клинической больницы. Оно не подразделялось на взрослое или детское. Лежали все в единой «свалке». Там молодой специалист многому научился, однако нераскрытых тайн оставалось еще больше. Если со взрослыми пациентами все было понятно, то с ребятишками многое выходило за грани профессионального понимания. С детьми нужен был индивидуальный подход. Никогда не нет двух одинаковых схем операции при одном и том же пороке. Работа с пациентами-детьми требует более творческого подхода. Это та хирургия, которая зависит от изобретательности хирурга. В голове всегда должна быть куча вариантов как и что сделать в той или иной ситуации.
Например, у ребенка дефект межжелудочковой перегородки. Одного отправляют домой – подрасти, другого готовят к операции. Почему? Да потому что один, из-за индивидуальных физиологических особенностей, в более зрелом возрасте лучше перенесет операцию, а, в случае со вторым, времени на ожидание просто нет! Но ответы и понимание многих этих вещей пришли позже, с опытом.
Кардиохирургия всего мира идет вперед семимильными шагами. То, что было невозможно пять-семь лет назад, сегодня становится реальностью. Продвигаются технологии, приобретают личный опыт хирурги.
Россия значительно отстает от передовых стран по количеству операций, но не по их качеству и сложности – здесь мы идем в ногу и имеем наработки, которые интересны и зарубежным докторам. В итоге девяносто пять процентов прооперированных детей имеют то же качество жизни, что и обычные ребятишки.
Первую операцию на сердце у ребенка в нашей стране сделали в 1948 году, а в Тюменской области это произошло лишь в 1968 году. С тех пор многое изменилось. Но, как тогда, так и сегодня, несмотря на новые технологии и накопленный опыт, хирургические вмешательства не перестали быть сложными, волнующими, требующими высочайшего мастерства.
В первые послеоперационные часы ребенку трудно дышать, поэтому из операционной его везут не в обычную, а в реанимационную палату. Но насколько же быстро сейчас ставят маленького пациента на ноги! Благодаря современному наркозу, новым аппаратам искусственного кровообращения травма, нанесенная операцией организму ребенка, гораздо меньше. Соответственно, сокращается и время реабилитации.
ПЕРВОГО СВОЕГО МАЛЕНЬКОГО ПАЦИЕНТА Кирилл Горбатиков прооперировал, когда уже восемь лет работал кардиохирургом. Он вспоминает, что очень волновался. Это сейчас все делает почти автоматически: видит операционное поле, сердце, в голове есть план с разными вариантами, и он выполняется этап за этапом простыми, привычными движениями. Движения рук при операции – это ход мысли. Весь мир выключен. Можно простоять шесть часов и не почувствовать, что есть ноги.
За плечами профессора столько операций, что он давно уже сбился со счету. Однако это не значит, что дело у Горбатикова поставлено на поток и никаких эмоций не вызывает. До сих пор вид живого сердца, а в особенности того, как оно начинает самостоятельно биться после хирургического вмешательства, становится розовым, меняет форму, напоминает те волшебные ощущения, которые охватывали в детстве, когда вспыхивала новогодняя елка.
– Может, это звучит высокопарно, но ситуация следующая: ты каждый день рискуешь чьей-то жизнью, – говорит Кирилл Викторович. – Очень страшно, когда ты видишь перед собой не ребенка, а интереснейший клинический случай. Этим грешат некоторые доктора. Надеюсь, со мной такого никогда не произойдет.
В 1994 году Кирилл Горбатиков прошел стажировку в Калифорнии и вернулся оттуда с совершенно другим мировоззрением, уже четко понимая, когда и как нужно оперировать детей с пороком сердца. Это сейчас на операционном столе могут оказаться детки нескольких дней от роду. А тогда считалось, что ребенок с врожденным пороком сердца должен подрасти, пережить все критические состояния, и только затем ему можно будет сделать операцию.
МЕЖДУ ТЕМ около 80 процентов таких детей умирало в возрасте до одного года. Выжившие двадцать процентов переходили в разряд потенциальных инвалидов. Дело в том, что сердечные проблемы негативно влияют на весь организм в целом. От неправильного кровообращения страдают легкие, печень, почки. Получается, вместе с ребенком растут и его проблемы со здоровьем. Безусловно, хирургическое вмешательство на какой-то стадии позволяло малышу пожить чуть дольше, но качество жизни серьезно не улучшало.
Конечно, оперировать двухнедельного или месячного младенца – это большой риск, но благодаря ему в перспективе можно получить абсолютно здорового человека. Причем смертность в этом случае не превышает пяти-семи процентов. А при благополучном исходе о прошлых проблемах будет напоминать лишь небольшой рубец.
НОВОРОЖДЕННОМУ первую операцию в Тюмени провели в 1996 году. Но из-за того, что в старом корпусе областной больницы дети лежали вместе со взрослыми, «западный» подход в лечении проблемных малышей в массовом порядке стал применяться только в 2001 году. Тогда на базе нового хирургического корпуса наконец-то открылось отделение хирургии врожденных пороков сердца и детской кардиологии, во главе которого встал Кирилл Горбатиков, сумевший кардинально изменить подход к проблеме сердечных заболеваний у детей.
Опираясь на опыт и технологии Бостонского детского госпиталя, профессор и его команда взяли на вооружение новую тактику лечения маленьких «сердечников». Основной принцип, как уже говорилось выше: чем раньше у ребенка скоррегирован порок, тем здоровее малыш будет. Новизна подхода хирургов под руководством Горбатикова и в том, что доступ к сердцу становится менее травматичным.
СЕГОДНЯ МОЖНО СМЕЛО ГОВОРИТЬ о тюменской школе кардиохирургии. Она имеет свои традиции и наработки – такие как использование собственных тканей пациента во время пластических операций на сердце и правосторонний доступ к этому главному человеческому органу (делается не продольный распил грудины, а небольшой разрез справа подмышкой). В России эти методики практикуют, кроме Тюмени, лишь в Хабаровске и Астрахани, а работают в тамошних медицинских центрах ученики профессора Горбатикова.
Оглядываясь назад, Кирилл Викторович подводит итог: за десять лет ему и коллегам удалось создать сильную кардиохирургическую службу. Ее представители регулярно участвуют в перинатальных консилиумах, осуществляют выездные консультации. Добились они и того, чтобы все младенцы с патологиями сердца рождались в одном перинатальном центре, – для удобства оказания им медицинской помощи.
Ох как непросто было доказать обоснованность этого шага! Сейчас трудно поверить, но в еще близком от нас 2005 году в регионе умирало большое количество детей из-за отсутствия детской реанимации. Кирилл Викторович Горбатиков с коллегами создали ее на базе областной многопрофильной взрослой больницы. И сразу кратно снизилась летальность после операций при тех же самых хирургах и той же самой аппаратуре.
ДЕТСКАЯ КАРДИОХИРУРГИЯ – это не только вершина хирургического мастерства, но и высокое искусство сохранения самого дорогого в мире – жизни ребенка. Для подобных ювелирных вмешательств на детском сердце требуется хорошее современное оборудование, передовые методы лечения и диагностики, опыт специалистов. Все это есть и позволяет утверждать, что врожденный порок сердца для маленьких жителей Тюменского региона теперь не приговор. Сотрудники отделения реанимации имеют многолетний стаж работы в области детской кардиореанимации. Кадровый состав отделения представлен пятью сердечно-сосудистыми хирургами и детскими кардиологами. Они ежегодно повышают квалификацию по вопросам детской кардиохирургии и кардиологии в ведущих российских и зарубежных медицинских центрах. Благодаря этому качество медицинских услуг в регионе год от года повышается.
В операционных хирургии врожденных пороков сердца и детской кардиологии Тюменской областной клинической больницы работают два аппарата электрокоагуляции, созданные специально для детей. Они не повреждают крупные сосуды. При проведении оперативных вмешательств наши кардиохирурги активно используют аппарат, позволяющий сберегать собственную кровь ребенка и уменьшать время его реабилитации. Технология максимального кровосбережения позволяет не потерять ни капли крови малыша при выполнении операций.
Современная следящая аппаратура в операционных Тюменской областной клинической больницы (например, монитор глубины наркоза и церебральный оксиметр для детей) максимально защищает маленьких пациентов во время проведения операций в условиях искусственного кровообращения. После операции ребенок попадает в отделение реанимации, расположенное на территории операционного блока.
Для комфорта пациентов и их родителей в отделении имеются двух- и трехместные комфортабельные палаты, нет дефицита в расходных материалах. Мамы детей до семи лет могут находиться в отделении вместе с ребенком. Родители детей старшего возраста могут разместиться в пансионате, расположенном на территории больницы. Но ничего бы этого не было без финансовой поддержки власти региона, областного департамента здравоохранения и руководства больницы. И она есть. Правительство Тюменской области не экономит на улучшении материально-технической базы. Благодаря помощи властей и профессионализму сотрудников медики работают на европейском уровне.
ЕЖЕГОДНО тюменскими кардиохирургами проводится около 500 операций, из них больше 250 – на открытом сердце с использованием искусственного кровообращения. Более 70 процентов пациентов – дети в возрасте до одного года, из них около 70 детей из Казахстана, которые проходят лечение согласно договору между республикой и больницей. Платных операций не проводится. Все они финансируются из регионального бюджета через систему ОМС. Очередей также нет.
Отделение является ведущим в Тюменской области как по детской кардиологии, так и по хирургии врожденных пороков сердца. Более того, стоит отметить, что на сегодняшний день оно входит в десятку ведущих российских центров, занимающихся вопросами детской кардиохирургии и кардиологии. Также оно является вторым в стране, организованным не на базе научного института (как, например, Научный центр сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева), а на базе областной клинической многопрофильной больницы. Первое такое отделение было создано в Санкт-Петербурге на базе Детской городской больницы № 1, затем по его аналогии было создано наше отделение. Кстати, высоко оценил работу тюменских кардиохирургов уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов, который побывал в детском отделении кардиохирургии Тюменской областной клинической больницы.
Что касается перспектив развития отделения хирургии врожденных пороков сердца и детской кардиологии Тюменской областной клинической больницы, то она связана, в первую очередь, с родильными домами города Тюмени и Тюменской области, в том числе с Областным перинатальным центром. При диагностировании врожденного порока сердца кардиохирурги проводят операцию в срочном порядке и возвращают коллегам ребенка обратно на дохаживание. Выход ребенка из критического состояния – заслуга не одного отделения кардиохирургии, а целой кардиохирургической службы, поэтому дальнейшая отладка взаимодействия кардиохирургической и перинатальной службы входит в число приоритетных задач.
Около девяти лет между Тюменской областью и Казахстаном действует соглашение об оказании помощи в создании республиканской детской кардиохирургической службы. В рамках этого специалисты областной клинической больницы на регулярной основе оказывают специализированную кардиохирургическую помощь ребятишкам из Казахстана с врожденными пороками сердца. Также благодаря соглашению, заключенному акимом Северо-Казахстанской и губернатором Тюменской областей, тюменские врачи занимаются обучением коллег – казахстанские хирурги проходят стажировку на базе Тюменской областной клинической больницы. За десять лет в республике и региональном центре нашей области проведено более шестисот операций ребятишкам из Казахстана. Все расходы берет на себя Республика Казахстан.
ПО СЛОВАМ КИРИЛЛА ГОРБАТИКОВА, в начале российско-казах-станского сотрудничества детская кардиохирургия в соседней республике была на уровне 70-х годов прошлого столетия, да и сегодня многое еще предстоит сделать. Однако благодаря сотрудничеству между сибиряками и казахами прорыв все же сделан: постепенно открываются отделения сердечно-сосудистой хирургии для детей, совершенствуют свои навыки местные кардиохирурги. Кстати, работу эту в приграничном сотрудничестве Казахстана и России так и называют – «прорывный проект». А руководитель тюменской кардиохирургической бригады Кирилл Горбатиков за помощь в развитии казахстанской медицины указом президента Казахстана Нурсултана Назарбаева награжден высокой государственной наградой «Шапагат» («Милосердие»).
У наших соседей, казахов, Кирилл Горбатиков личность популярная. Его там знают, наверное, даже лучше, чем на родине. Кстати, за время российско-казахстанского медицинского сотрудничества доктор не только познакомился с традициями этого народа, но даже выучил язык. Когда человек славянской наружности начинает общаться с казахами на их родном языке, то сразу вызывает у них доверие и уважение.
Казахские корреспонденты частенько и восторженно пишут о нем в СМИ. Особенно много публикаций вышло после первой операции тюменских кардиохирургов, проведенной в 2003 году в Петропавловской детской областной больнице на открытом сердце годовалого малыша Нурали Абдуллина. На свет ребенок появился с тяжелым пороком сердца. Врачи поставили страшный диагноз: дефект межжелудочковой перегородки. Без хирургического вмешательства больной Нурали вряд ли дотянул бы до своего следующего дня рождения. Любая инфекция могла погубить и без того ослабленный маленький организм. Из-за порока был испорчен и трехстворчатый клапан, в результате произошли большие изменения в сердце у ребенка, из-за дефекта страдала вся система кровообращения.
ВОТ КАРТИНА ИЗ ОПЕРАЦИОННОЙ: «По тонким трубочкам циркулирует кровь малыша. Во время операции сердце как бы замирает, но только пока на нем совершают манипуляции. Как только дефект устранен, размеры сердечка меняются прямо на глазах, с новой силой начинает работать и трехстворчатый клапан. Операция, длившаяся около двух с половиной часов, прошла успешно. Это было первое и последнее хирургическое вмешательство на сердечке малыша. Теперь он быстро пойдет на поправку. Врожденный порок полностью устранен, проведена пластика трехстворчатого клапана, причем дефект межжелудочковой перегородки закрыт заплаткой из собственной ткани, никаких инородных тел в сердце нет».
Самым маленьким ребенком, получившим хирургическую помощь в рамках российско-казахстанского сотрудничества, стал мальчик в возрасте 22 дней с тяжелейшим пороком сердца. Его доставили в Тюмень санавиацией. Домой ребенок вернулся, имея реальную возможность жить полноценно.
Когда сотрудничество казахов и россиян только начиналось, весть о том, что в город приезжают наши кардиохирурги, распространилась быстро. И больницы, где они проводили операции, тут же «облепляли» родители, которые хотели показать своих детей специалистам. Дело в том, что на тот момент число нуждающихся в помощи было значительно выше, чем тех, кто ее получал. Из двухсот человек оперировали около десяти. Однако профессор Горбатиков всегда старался сделать больше, чем было в его силах.
Журналисты из Казахстана рассказывают, что однажды к ним обратились за помощью родители, чтобы получить возможность встретиться с сибиряками. Корреспонденты эту просьбу доктору передали. Вот что писали тогда в газетах: «Профессор Горбатиков прямо из операционной вышел к родителям, выслушал их и пообещал осмотреть их детей и постараться помочь. Доктор – профессия гуманная. И в данной профессии речь никогда не идет о чистоте мундира, хотя халат должен быть стерильным. Речь идет о чистоте души». Умея рисковать чужой жизнью, умей рисковать и своей – это один из принципов Кирилла Горбатикова. И он своей тоже рискует. На его счету более четырехсот прыжков с парашютом! Этот захватывающий спорт для него, наверное, больше, чем спорт. Это скорее способ некой перезагрузки, способ приведения в порядок мыслей, способ отделения главного от второстепенного.
Первый прыжок Кирилл Викторович совершил лет шесть назад. Причем ничего, как говорится, не предвещало увлечения небом. Прооперировав племянника одного из наших известных тюменских парашютистов, хирург получил предложение «прыгнуть». Сначала Кирилл Викторович долго отказывался, отшучивался, но все же согласился. Первый раз пережил такой дикий ужас, такой животный страх.… Из принципа решил прыгнуть во второй, однако было еще страшнее. Только на седьмом прыжке новоявленный парашютист испытал невероятное счастье от ощущения полета.
ЕЩЕ ОДНО УВЛЕЧЕНИЕ Кирилла Викторовича также очень полезно для работы – музыка. Мало кто знает, но в его операционной рядом с передовой медицинской аппаратурой соседствуют обычный магнитофон и коллекция с музыкальными дисками. Вы удивитесь, но это абсолютно необходимые «медицинские» аксессуары, без них бригада кардиохирургов не проводит ни одной более или менее серьезной операции.
– Некоторые удивляются: к чему, мол, это? Я же теперь не представляю себе, как можно обойтись без музыки! – говорит Горбатиков. – Прежде всего музыка (не всякая, конечно, а соответствующая задаче) необходима оперирующей бригаде. У меня вместе с санитаркой это девять человек. Когда операция длится несколько часов кряду, накапливается нервное напряжение, иногда наблюдается сбой координации. Как раньше было? В поисках разрядки кто-нибудь из врачей невольно переходил на крик. Малейшая ошибка способна привести к неприятным последствиям. А вот хорошая лиричная мелодия, как доказывает многолетний опыт, не дает выбиваться из рабочего ритма, не позволяет аккумулировать отрицательные эмоции, с ней значительно меньше ощущается усталость.
Что касается маленьких пациентов, то, пока идет подготовка к операции, звуки они, безусловно, воспринимают. Их успокаивает негромкая мелодия в сочетании с мягким светом. А вот воздействует ли музыка после принятия наркоза – вопрос. Такого рода исследования никто не проводил.
Конечно, будоражащая, агрессивная музыка вроде тяжелого рока в операционной исключена – она только взвинтит людей. Слишком расслабляющая – ненадежный помощник. Попса – непременно станет раздражать, не даст сосредоточиться. Нужна старая добрая классика. И то не всякая. Если в произведении резкие звуковые и темповые переходы – то низкий, то высокий тембр, – это внесет дисбаланс в заданную хирургическую ритмику. Допустим, Паганини во время операции неприемлем, зато органично сочетаются со скальпелем некоторые скрипичные концерты Моцарта. То есть требуется музыка неторопливая, размеренная. Среди любимых записей тюменских кардиохирургов – струнная обработка классики. Нередко вместе с нами сердечными делами занимается популярный российский гитарист Дидюля.
– Вообще испанская гитара вписывается великолепно. Идеален скрипичный Верди. Впервые я его услышал в начале девяностых годов на операциях Рената Акчурина и сразу стал проигрывать на своем магнитофоне, как только вернулся из Москвы, – рассказывает Кирилл Горбатиков. Именно Акчурин, который позаимствовал сей музыкальный опыт у зарубежных коллег, заразил им своего ассистента из Сибири. А тот, в свою очередь, стал примером для тюменских хирургов различного профиля и направления. Сегодня музыка в операционных – уже привычное явление. Наверное, ученым пора изучить и обобщить результаты «музыкальной» хирургии.
КИРИЛЛ ВИКТОРОВИЧ ГОРБАТИКОВ не только состоявшийся специалист, но и прекрасный отец, а также счастливый дедушка троих внуков. Сумев реализоваться в профессии и семье, он полностью повторил этим своего отца. Правда, на выбор профессионального пути своей дочери он так и не смог повлиять, о чем, впрочем, не жалеет. Когда его Лидия решала кем быть, она спросила отца: много ли среди высококвалифицированных, талантливых врачей – женщин? Сколько из них при извечной загруженности имеет счастливые полноценные семьи и как часто они бывают рядом со своими близкими? Кирилл Викторович ответил правду. Да она и сама ее знала по опыту. Отец, как раньше, так и сейчас редко бывает дома. Сегодня он оперирует в Ижевске, завтра – в Алма-Аты, а послезавтра едет на семинар в Барселону. Лидия, всегда мечтавшая о семье, стала хорошим флористом, а еще счастливой мамой и отличной женой.
Взрослеют дети, подрастают внуки. Кирилл Горбатиков – при этом в полном расцвете сил – решает текущие дела, строит планы на будущее. Среди них – и личные, и профессиональные. Есть место и мечтам. В первую очередь о том, чтобы родители жили как можно дольше, чтобы появился на свет еще один его ребенок. В общем, простые человеческие желания. Все как у всех, да не совсем. В книге Николая Михайловича Амосова есть такие слова: «Говорят, айсберги переворачиваются, когда подводная часть подтает. И с людьми бывает так: на войне, при катастрофах. Дно часто неприятно. Но нередко – и героизм». Не побоюсь к последнему случаю отнести Горбатикова, хотя врачи не любят этих восторженных журналистских сравнений.
       
|
